If you're not angry, you're not paying attention
Кто-то ходит по собеседованиям, кто-то социализируется, кто-то катается на коньках. А я сделала ФГДС под общим наркозом.
Расписывать в дневнике свои медицинские одиссеи – это попахивает занудством, но не в моём случае. Я боюсь даже попросить меню или сказать «остановите на остановке». Для меня сходить к врачу – это всё равно что сразиться с драконом. Я имею право похвастаться.
Вкатывались ли вы когда-нибудь в кабинет стоматолога – на леденеющих культяпках, с пересохшим горлом и дрожащими коленками? Лично я к стоматологам равнодушна, но, похоже, в общечеловеческом рейтинге страшных врачей лидируют именно они. Так вот, мои культяпки леденеют несколько раньше – стоит только найти номер клиники и взяться за телефон.
Впрочем, эта фобия не связана конкретно с врачами. Тот же самый ужас охватывает меня и при попытке записаться в безобидную парикмахерскую. Но это ещё не значит, что в моей коллекции нет места чисто медицинским фобиям.
Лечение зубов в неё, как вы уже поняли, не входит. Зато входитвсё остальное ФГДС.
Моё первое знакомство с этой процедурой состоялось 5 лет назад. В тот раз у меня обнаружили язву, но это открытие померкло в сравнении со средневековой пыткой, через которую пришлось пройти. Это было худшее ощущение на свете – даже при том, что мне сделали местную анестезию! Если бы я знала, насколько будет плохо, меня бы в этот кабинет не затащили и всемером. Но любая статейка из интернета самоуверенно утверждает, что ФГДС – это не больно, максимум неприятно, а рвотный рефлекс возникает только в самом начале – при попадании шланга из гортани в пищевод.
Ну что ж, мои поздравления обладателям среднестатистического рвотного рефлекса, которым никогда не понять, каково это — беспрерывно выворачиваться наизнанку, будучи насаженной на шланг, раздирающий твои внутренности. Для них это «не страшно, можно потерпеть». А меня уже ждут в аду особые черти со шлангами вместо вил.
Испытав незабываемые ощущения один раз, я твёрдо решила, что это никогда не повторится, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Я прошла курс лечения какими-то таблетками и пару месяцев героически соблюдала унылую диету. Возымело ли это хоть какой-то эффект? Да без понятия. Адских приступов боли – таких, чтоб приходилось вызывать скорую, – у меня больше не было. Но приступы средней силы, при которых я чувствовала себя человеком только в кровати, периодически случались.
Сперва я не могла сделать ФГДС только потому, что боялась ФГДС. Потом ситуация усложнилась благодаря познавательным статейкам о перерождении язвы в рак. Чем дольше я не обследовалась, тем больше подозревала, что у меня это уже произошло. Это, прямо скажем, не добавляло мне решимости.
Что же в итоге заставило меня «броситься в омут»?
Ну, во-первых, я посмотрела «Grey’s anatomy». Вы думали, я забросила дневник по каким-то уважительным причинам? Да нет, ни хера, я просто смотрела сериал. И, как ни странно, это пошло мне на пользу.
В последнее время я кое-как наловчилась избегать ипохондрических мыслей. Делать это на фоне сериала, где в каждом втором эпизоде у кого-нибудь находят рак, оказалось невозможно.
Звучит как что-то плохое, но на самом деле нет. Избегание неэффективно — оно никогда не снимает тревогу полностью. А ещё оно может плохо закончиться. Каждый раз, когда кто-нибудь отметает мои опасения с помощью слов «ипохондрия» или «истерия», мне хочется спросить: «А что, ипохондрики и истерики никогда не болеют раком?»
Бороться с ипохондрическими мыслями нужно только тогда, когда ты уже точно знаешь, что они неправы. В противном случае они твои клейкие, настырные, ядовитые ангелы-хранители.
…Больше всего меня напугала серия про одного любителя гамбургеров, который заболел раком из-за желудочной кислоты, слишком часто попадавшей в пищевод. Все исходные данные совпадали: я тоже люблю гамбургеры, у меня тоже есть пищевод, у меня тоже есть желудок с кислотой.
Большинство пациентов в таких сериалах выживает. Но именно этот, как назло, не выжил – и я поняла, что мне тоже конец.
К чести сериала, надо заметить, что он не только нагнетал панику, но и без устали подчёркивал, что многих пациентов (в том числе мужика с раком пищевода) можно было бы спасти, если бы они обратились раньше. Это послужило для меня живительным пинком номер один.
Живительный пинок номер два я получила от собственного организма, который взял и построил баррикаду у меня в горле. Вообще-то он выкидывал этот фокус и раньше, но в прошлые разы ощущение было более размытым и преходящим. Я паниковала, но надеялась, что это всего лишь globus hystericus. В этот раз моё горло как будто залили бетоном. Физическая природа инородного тела почти не вызывает сомнений – иногда оно сдавливает горло с такой силой, что у меня темнеет в глазах и кружится голова.
Естественно, первым делом я решила, что это рак пищевода. Мама выдвинула другую версию – у неё когда-то были похожие ощущения из-за увеличенной щитовидки. Я приободрилась, потому что это было похоже на правду. Вся наша семья страдает аутоиммунным тиреоидитом и с незапамятных времён сидит на гормонах, на которые я, как самая озабоченная вопросами здоровья, забила лет 6 назад. Ну, а что? Аутоиммунный тиреоидит – не рак, значит, можно не лечиться.
К сожалению, УЗИ щитовидки оказалось нормальным, и мои мысли вновь обратились к пищеводу. Я поняла, что не могу больше жить в неизвестности, но к глотанию шланга по-прежнему не готова. О том, что эту процедуру иногда проводят под общим наркозом, я слышала, но идея казалась совершенно безумной. Тем не менее, я погуглила и выяснила, что это не настоящий наркоз, который применяют при серьёзных операциях, а глубокая седация, которая действует всего 10-15 минут и не несёт драматичных последствий для организма.
Это не успокоило меня на 100%, но я решила рискнуть.Ведь превратиться в овощ или умереть от остановки сердца – лучше, чем 10 минут давиться шлангом.
Предыстория закончилась, теперь расскажу о самой процедуре.
Для начала мне сделали ЭКГ. Я очень боялась, что врачи примут паническую чечётку моего сердца за противопоказания и откажутся делать наркоз – но, видимо, всё оказалось нормально.
Потом мне надели на палец что-то вроде прищепки и тем самым подключили к монитору, на котором отображается пульс. Страшно было до полусмерти (а вдруг это мои последние минуты?). Когда мне в вену вкололи катетер, я подумала, что это уже «пропофол», и начала беспокоиться из-за полного отсутствия эффекта. Между тем, мне в рот вставили какую-то фиговину с отверстием. Я испугалась, что ФГДС начнут раньше времени, а я даже не смогу возразить. В кабинет постепенно прибывали врачи. Все были очень милы и старались меня успокоить, но их количество наводило на мысль, что я недооценила рискованность мероприятия.
…Зато когда мне действительно вкололи «пропофол», это уже ни с чем нельзя было перепутать. Я почувствовала, как мой мозг захлёстывают волны кайфа и умиротворения. Сомкнуться они не успели – я вырубилась быстрее.
Следующим, что я увидела, была таблица с различными аспектами моего состояния. Один из них был помечен красным. Я поняла, что что-то не в порядке, и попыталась объяснить это врачу. Помню только конец диалога.
– Там всё было разбито на аспекты. Аа, возможно, мне это приснилось.
– Да, наверное, приснилось.
Обычно реальность сна не идёт ни в какое сравнение с реальностью реальности (простите за тавтологию). Сон кажется убедительным только тогда, когда всё остальное недоступно для сопоставления. Пробуждение мгновенно расставляет всё по местам. Но после наркоза эта грань оказалась размытой, как никогда. Врач и таблица были реальны в равной степени. А ещё я проснулась в сидячем положении и абсолютно не помнила, как я садилась.
Спала я, как мне сказали, минут 15. Потом я ещё минут 10-15 была немного обдолбанная (Алина, которая меня сопровождала, сказала, что никогда не видела такого счастливого человека). Но после этого я уже чувствовала себя абсолютно нормально, если не считать отчаянно саднящего горла.
Никакого рака у меня не обнаружили – ни в пищеводе, ни ниже. И даже язвы больше нет. Возможно, она прошла ещё после того далёкого курса лечения. И стоило 5 лет избегать обследования!
Это что ж получается, мне теперь можно есть всё, что я хочу?? Я и так ем всё, что хочу, но делать это на законных основаниях – гораздо приятнее.
Теперь надо как можно скорее обследовать все остальные органы. Как только будут деньги. В данный момент моя казна пуста, потому что я потратила на врачей почти 8 тысяч. Но я считаю, что оно того стоило. Облегчение было просто неописуемым.Целых полтора дня, пока не появился новый повод для паники.
з.ы. Бонусный факт, который я узнала благодаря всей этой эпопее: отец думал, что пищевод находится ниже желудка, и между ними расположен кишечник.
У этого человека три высших образования, если что.
Расписывать в дневнике свои медицинские одиссеи – это попахивает занудством, но не в моём случае. Я боюсь даже попросить меню или сказать «остановите на остановке». Для меня сходить к врачу – это всё равно что сразиться с драконом. Я имею право похвастаться.
Вкатывались ли вы когда-нибудь в кабинет стоматолога – на леденеющих культяпках, с пересохшим горлом и дрожащими коленками? Лично я к стоматологам равнодушна, но, похоже, в общечеловеческом рейтинге страшных врачей лидируют именно они. Так вот, мои культяпки леденеют несколько раньше – стоит только найти номер клиники и взяться за телефон.
Впрочем, эта фобия не связана конкретно с врачами. Тот же самый ужас охватывает меня и при попытке записаться в безобидную парикмахерскую. Но это ещё не значит, что в моей коллекции нет места чисто медицинским фобиям.
Лечение зубов в неё, как вы уже поняли, не входит. Зато входит
Моё первое знакомство с этой процедурой состоялось 5 лет назад. В тот раз у меня обнаружили язву, но это открытие померкло в сравнении со средневековой пыткой, через которую пришлось пройти. Это было худшее ощущение на свете – даже при том, что мне сделали местную анестезию! Если бы я знала, насколько будет плохо, меня бы в этот кабинет не затащили и всемером. Но любая статейка из интернета самоуверенно утверждает, что ФГДС – это не больно, максимум неприятно, а рвотный рефлекс возникает только в самом начале – при попадании шланга из гортани в пищевод.
Ну что ж, мои поздравления обладателям среднестатистического рвотного рефлекса, которым никогда не понять, каково это — беспрерывно выворачиваться наизнанку, будучи насаженной на шланг, раздирающий твои внутренности. Для них это «не страшно, можно потерпеть». А меня уже ждут в аду особые черти со шлангами вместо вил.
Испытав незабываемые ощущения один раз, я твёрдо решила, что это никогда не повторится, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.
Я прошла курс лечения какими-то таблетками и пару месяцев героически соблюдала унылую диету. Возымело ли это хоть какой-то эффект? Да без понятия. Адских приступов боли – таких, чтоб приходилось вызывать скорую, – у меня больше не было. Но приступы средней силы, при которых я чувствовала себя человеком только в кровати, периодически случались. Сперва я не могла сделать ФГДС только потому, что боялась ФГДС. Потом ситуация усложнилась благодаря познавательным статейкам о перерождении язвы в рак. Чем дольше я не обследовалась, тем больше подозревала, что у меня это уже произошло. Это, прямо скажем, не добавляло мне решимости.
Что же в итоге заставило меня «броситься в омут»?
Ну, во-первых, я посмотрела «Grey’s anatomy». Вы думали, я забросила дневник по каким-то уважительным причинам? Да нет, ни хера, я просто смотрела сериал. И, как ни странно, это пошло мне на пользу.
В последнее время я кое-как наловчилась избегать ипохондрических мыслей. Делать это на фоне сериала, где в каждом втором эпизоде у кого-нибудь находят рак, оказалось невозможно.
Звучит как что-то плохое, но на самом деле нет. Избегание неэффективно — оно никогда не снимает тревогу полностью. А ещё оно может плохо закончиться. Каждый раз, когда кто-нибудь отметает мои опасения с помощью слов «ипохондрия» или «истерия», мне хочется спросить: «А что, ипохондрики и истерики никогда не болеют раком?»
Бороться с ипохондрическими мыслями нужно только тогда, когда ты уже точно знаешь, что они неправы. В противном случае они твои клейкие, настырные, ядовитые ангелы-хранители.
…Больше всего меня напугала серия про одного любителя гамбургеров, который заболел раком из-за желудочной кислоты, слишком часто попадавшей в пищевод. Все исходные данные совпадали: я тоже люблю гамбургеры, у меня тоже есть пищевод, у меня тоже есть желудок с кислотой.
Большинство пациентов в таких сериалах выживает. Но именно этот, как назло, не выжил – и я поняла, что мне тоже конец.
К чести сериала, надо заметить, что он не только нагнетал панику, но и без устали подчёркивал, что многих пациентов (в том числе мужика с раком пищевода) можно было бы спасти, если бы они обратились раньше. Это послужило для меня живительным пинком номер один.
Живительный пинок номер два я получила от собственного организма, который взял и построил баррикаду у меня в горле. Вообще-то он выкидывал этот фокус и раньше, но в прошлые разы ощущение было более размытым и преходящим. Я паниковала, но надеялась, что это всего лишь globus hystericus. В этот раз моё горло как будто залили бетоном. Физическая природа инородного тела почти не вызывает сомнений – иногда оно сдавливает горло с такой силой, что у меня темнеет в глазах и кружится голова.
Естественно, первым делом я решила, что это рак пищевода. Мама выдвинула другую версию – у неё когда-то были похожие ощущения из-за увеличенной щитовидки. Я приободрилась, потому что это было похоже на правду. Вся наша семья страдает аутоиммунным тиреоидитом и с незапамятных времён сидит на гормонах, на которые я, как самая озабоченная вопросами здоровья, забила лет 6 назад. Ну, а что? Аутоиммунный тиреоидит – не рак, значит, можно не лечиться.
К сожалению, УЗИ щитовидки оказалось нормальным, и мои мысли вновь обратились к пищеводу. Я поняла, что не могу больше жить в неизвестности, но к глотанию шланга по-прежнему не готова. О том, что эту процедуру иногда проводят под общим наркозом, я слышала, но идея казалась совершенно безумной. Тем не менее, я погуглила и выяснила, что это не настоящий наркоз, который применяют при серьёзных операциях, а глубокая седация, которая действует всего 10-15 минут и не несёт драматичных последствий для организма.
Это не успокоило меня на 100%, но я решила рискнуть.
Предыстория закончилась, теперь расскажу о самой процедуре.
Для начала мне сделали ЭКГ. Я очень боялась, что врачи примут паническую чечётку моего сердца за противопоказания и откажутся делать наркоз – но, видимо, всё оказалось нормально.
Потом мне надели на палец что-то вроде прищепки и тем самым подключили к монитору, на котором отображается пульс. Страшно было до полусмерти (а вдруг это мои последние минуты?). Когда мне в вену вкололи катетер, я подумала, что это уже «пропофол», и начала беспокоиться из-за полного отсутствия эффекта. Между тем, мне в рот вставили какую-то фиговину с отверстием. Я испугалась, что ФГДС начнут раньше времени, а я даже не смогу возразить. В кабинет постепенно прибывали врачи. Все были очень милы и старались меня успокоить, но их количество наводило на мысль, что я недооценила рискованность мероприятия.
…Зато когда мне действительно вкололи «пропофол», это уже ни с чем нельзя было перепутать. Я почувствовала, как мой мозг захлёстывают волны кайфа и умиротворения. Сомкнуться они не успели – я вырубилась быстрее.
Следующим, что я увидела, была таблица с различными аспектами моего состояния. Один из них был помечен красным. Я поняла, что что-то не в порядке, и попыталась объяснить это врачу. Помню только конец диалога.
– Там всё было разбито на аспекты. Аа, возможно, мне это приснилось.
– Да, наверное, приснилось.
Обычно реальность сна не идёт ни в какое сравнение с реальностью реальности (простите за тавтологию). Сон кажется убедительным только тогда, когда всё остальное недоступно для сопоставления. Пробуждение мгновенно расставляет всё по местам. Но после наркоза эта грань оказалась размытой, как никогда. Врач и таблица были реальны в равной степени. А ещё я проснулась в сидячем положении и абсолютно не помнила, как я садилась.
Спала я, как мне сказали, минут 15. Потом я ещё минут 10-15 была немного обдолбанная (Алина, которая меня сопровождала, сказала, что никогда не видела такого счастливого человека). Но после этого я уже чувствовала себя абсолютно нормально, если не считать отчаянно саднящего горла.
Никакого рака у меня не обнаружили – ни в пищеводе, ни ниже. И даже язвы больше нет. Возможно, она прошла ещё после того далёкого курса лечения. И стоило 5 лет избегать обследования!
Это что ж получается, мне теперь можно есть всё, что я хочу?? Я и так ем всё, что хочу, но делать это на законных основаниях – гораздо приятнее.
Теперь надо как можно скорее обследовать все остальные органы. Как только будут деньги. В данный момент моя казна пуста, потому что я потратила на врачей почти 8 тысяч. Но я считаю, что оно того стоило. Облегчение было просто неописуемым.
з.ы. Бонусный факт, который я узнала благодаря всей этой эпопее: отец думал, что пищевод находится ниже желудка, и между ними расположен кишечник.
У этого человека три высших образования, если что. 
Чем больше я выкладываюсь, тем больше демотивирует отсутствие результата. 
Сделать зарядку – значит распаковаться. Не сделать – значит целый день таскать на себе старый КамАЗ. 
И приду клянчить новые вопросики для себя.
К тому же, все вокруг были почти убеждены, что я пойду на филфак. Надо было хоть чисто из принципа выбрать что-то другое. 
Впрочем, больницы я себе впоследствии додала с лихвой: прошлым летом ходила туда почти каждый день, помогала проводить эксперименты – вне программы, конечно.
Неужели всё настолько плохо? Впрочем, это хотя бы корректура. На некоторых биржах люди примерно за такие же деньги пишут оригинальные тексты.
А надо заметить, что доход у меня нынче отсутствует, за редким исключением отцовских подачек, непредсказуемых по размеру и регулярности. Дальновидность – мой конёк. 
И неужели это важнее, чем моя любимая песня? И неужели так сложно хотя бы запомнить, на каком месте ты её заткнул??? 
Его исследования и практические разработки тоже впечатляют. Например, он создал методику для объективной диагностики суицидального риска, основанную на непроизвольном внимании к эмоционально значимым стимулам; это вам не какой-нибудь прозрачный опросник, где надёжность результатов всецело зависит от честности испытуемого.
