На днях мне довелось побывать в больнице имени Кащенко. Нет-нет, меня не отправили туда принудительно. Меня привело удачное стечение обстоятельств: один знакомый собрался снимать короткометражный фильм, действие которого происходит в психушке, и ему разрешили проводить съёмки в Кащенко. При чём тут я? Я помогала править сценарий в качестве эксперта по психологической части и, конечно, не смогла устоять, когда мне предложили столь увлекательную экскурсию.
В результате я промёрзла до костей, устала как собака и потеряла почти целый день подготовки к экзамену, но яркие впечатления, которые я привезла домой, однозначно стоили того. Не говоря уже о приятном пополнении в моей коллекции очень плохих, но очень ценных кадров.

Вот полюбуйтесь, это 21-ое отделение. Оно непригодно для проживания, а посему пустует в ожидании ремонта. Вряд ли я когда-нибудь забуду прогулку по этому помещению. Я мерила шагами гулкий коридор, с замиранием сердца всматриваясь в проёмы многочисленных дверей. Я натыкалась на уродливые ванны и меланхоличные ржавые краны. Я вслушивалась в жалобную дробь капель, которые фальшивили в унисон с одиноким роялем из заброшенной библиотеки. Наконец, я закрылась в тёмном изоляторе и таращилась наружу через покорёженную решётку.



Обитаемая часть больницы имеет куда более цивилизованный вид, но не представляет особого интереса для туристов. Исключением является реабилитационное отделение. Осмотрев тамошнюю художественную студию, я почти всерьёз захотела остаться. Это место неуловимо похоже на зачарованное королевство, где всё манит и притягивает, но не приведи бог к чему-нибудь прикоснуться, если хочешь вернуться назад. На карнизах чирикают попугайчики, в горшках буйствует зелень, на столах пестреют кисточки, книжки, альбомы с репродукциями, баночки с красками, листы с незаконченными набросками, и всё разложено так, словно таинственные художники просто растворились в воздухе при нашем появлении. А стены... все стены сверху донизу вымощены рисунками пациентов. По-детски неуклюжие картинки соседствуют с подлинными шедеврами, и в каждом клочке бумаги затаился целый мир. Я так загляделась, что почти ничего не успела сфотографировать; впрочем, всё равно ни один кадр не смог бы вместить в себя всё это неистовство и всю эту гармонию.
А под конец нам даже показали нескольких пациентов. Они сильно смущались, но всё же согласились почитать нам свои стихи, и один даже сыграл музыку собственного сочинения. Это могло бы стать гвоздём программы, но, к сожалению, нам грозило опоздание на автобус, так что импровизированный спектакль пришлось несколько скомкать.

Да, вот такая у меня теперь насыщенная жизнь.