Всю прошлую неделю я твердила маме и Алине, что в пятницу у меня оргия. На самом деле у меня была важная встреча с научным руководителем и коллегами по эксперименту.

Всё прошло, прямо скажем, не блестяще. Обсуждения результатов исследования растянулись на три часа – и за всё это время я проронила не больше слов, чем кресло под моим задом. Пока я придирчиво оценивала каждую мысль, приходившую в голову, её уже успевал озвучить кто-то другой, или просто беседа принимала новые обороты, не оставлявшие места для моих замечаний.
М.В. рассказывал интересные вещи о социальном внимании – это и есть тот феномен, который мы исследуем. Я обожаю слушать его и в другое время получила бы от этой лекции массу удовольствия – если бы не ненависть и жалость к себе, чьи холодные волны почти сразу сомкнулись над моей макушкой.
Помимо всего прочего, выяснилось, что наша роль в исследовании ещё далека от завершения. М.В. предложил нам поделить между собой обязанности по обработке данных и даже сказал что-то про «коллективное написание статей». Вау.
Стать соавтором научной статьи – перспектива, безусловно, заманчивая. Но из этого ничего не выйдет, если я сейчас же не перестану страдать и тормозить. М.В., вероятно, и так уже считает меня тупой. Хотя он, конечно, знает о моих проблемах с общением и мог в очередной раз списать молчанку на них. Но, независимо от причин, она ставит мою полезность под сомнение.

А ещё я по-прежнему без понятия, что делать с дипломом. И это так страшно, что я почти готова просить политического убежища в Уругвае.
Все нормальные люди берут для диплома ту тему, в которой уже успели поднатореть за два-три года написания курсовых. Вот у меня за плечами три курсовые про параноидный синдром; логично было бы двигаться в этом направлении и дальше. Но хрена с два, потому что больных в остром состоянии мне не дадут, а подлеченные, как я уже убедилась на своём горьком опыте, обеспечивают скудный материал для исследования психотических симптомов (сюпрайз-сюпрайз). Ну, вообще-то М.В. предупреждал меня об этом ещё года два назад – но почему-то я ожидала, что ближе к делу все проблемы рассосутся как-нибудь сами. Очень предусмотрительно!

***
Мои воскресные перипИтии были выстланы благими намерениями: за пару дней до того Настя слёзно сообщила мне, что находится в запущенном состоянии, и очень просила уделить ей время. План, который она предложила, состоял в том, чтобы сперва часок пообщаться, а потом утолить жажду прекрасного на поэтическом вечере в «Фиш фабрик».

На деле основной мишенью нашего воздействия стала жажда иного характера. Поначалу ничто не предвещало беды: мы культурно беседовали, кривясь над кислым сидром и нелёгкой Настиной долей, до тех пор, пока не пришло время занять места в зрительном зале. Я хотела прихватить с собой какой-нибудь коктейль, но Настя заверила меня, что они все мерзкие, и уговорила скинуться на бутылку шампанского. Я недолюбливаю шампанское ещё со времён первого неудачного знакомства на заре туманной юности. Тем не менее, иногда я с отвращением снисхожу до богомерзкого пойла, если других вариантов нет. Вот и в этот раз я, на свою беду, согласилась.

Шампанское оказалось дрянным. Пахло оно туалетным освежителем воздуха, а на вкус отдавало грибами и синтетической клубникой. Первый поэт нам тоже не понравился – Настя оценила его на 5 из 10, а я на 4. Однако это был единственный поэт, которого мы нормально выслушали. Лимиты Настиной усидчивости быстро исчерпались, поэтому мы беспрестанно курсировали туда-сюда – то в туалет, то переждать кого-нибудь скучного, то купить ещё бухла. Впрочем, в те моменты, когда мы сидели в зале, наше внимание тоже блуждало где-то далеко. Мы как-то резко перешли от дружеских обнимашек к дружеским поцелуям с языком, а лично я – от лёгкого опьянения к состоянию ходящего ходуном пузырчатого киселя. Честно пыталась послушать девушку, которую расхваливала Настя, но не могла сосредоточиться и улавливала только обрывки фраз. Надо сказать, что по пьяни мой организм получает доступ к интересной опции под названием « головные оргазмы». Это явление трудно описать, но, в сущности, речь идёт о коротких и мощных схватках головокружения. Я закрываю глаза и погружаюсь в невесомость, всё приходит в движение, мой центр тяжести начинает закручиваться по спирали куда-то в глубь черепной коробки, как штопор, а потом вдруг резко тормозит, сдавая назад, и моя голова разлетается в разные стороны клочьями Млечного пути. Ощущения при этом кайфовые и немного напоминают настоящий оргазм – только в непривычном месте. Так вот, на среднестатистической пьянке я кончаю головой раза 2-3. В этот вечер я сбилась со счёта после 17-ого – причём норма была превышена ещё до того, как мы взяли вторую бутылку шампанского.

Под конец Настя попросила в долг 200 рублей. Будучи уже наслышанной о её финансовых затруднениях, я беспрекословно подчинилась, мысленно предположив, что ей не хватает денег на какие-то насущные жизненные потребности. Но у неё на уме оказалось другое: купить нам по стопочке водки. Даже пьяная в говно, я сумела оценить взрывоопасность затеи и мягко намекнула, что Настя дала ёбу. Тем не менее, ей как-то удалось убедить меня, что ничего страшного не произойдёт. *Спойлер: ничего страшного и правда не произошло… с Настей! * Сделав один глоток, я скривилась от отвращения и наотрез отказалась от остатка своей порции. В ответ на это Настя щедро плеснула водки в мой бокал с шампанским (вроде бы, это я тоже пить не стала). Она не опускала руки и упрямо пыталась споить мне ещё какую-то мерзость – не помню, купила она её или только предлагала. Я стойко сопротивлялась – но, к сожалению, основная часть моих претензий сводилась не к правилам безопасного смешивания, а к тому, что шоты должны быть вкусненькими. Наконец, Настя стрясла с меня ещё денег и заказала Б-52. *Видимо, его тоже не стоило смешивать с шампанским, но об этом мне известно не было*. После этого наше маленькое лесбийское шоу перешло на новый уровень, потому что мы совсем осатанели и стали лапать друг друга за сиськи.

Наконец, пришло время уходить. Настя предлагала вместе отправиться к её мужику, аргументируя это тем, что домой мне всё равно не успеть. Это была полная чушь, потому что не было ещё и половины одиннадцатого. Впрочем, моя жажда трэша и угара ещё не была в полной мере удовлетворена; какая-то часть меня хотела согласиться и посмотреть, что из этого выйдет. Однако к этому моменту я уже чувствовала себя так паршиво, что о продолжении веселья не могло быть и речи. И вот, попрощавшись с Настей, я нетвёрдой походкой поковыляла к метро.

Неаппетитная история, которую крайне не рекомендуется читать во время еды.

...Несмотря ни на что, я умудрилась доползти до дома, но моя расплата на этом не закончилась. Блевательный марафон не прекращался как минимум до 5 утра. За это время я успела обмозговать оригинальную бизнес-идею: платная телефонная служба для тех, кто перебрал. Незадачливые бухарики обращаются туда за рекомендациями по избавлению от мучительных симптомов – не за сомнительными народными рецептами, коими кишит интернет, а за надёжными методами, чья эффективность научно обоснована и доказана. Что лучше заливать в себя в перерывах между выворачиванием наизнанку – воду или молоко? Есть ли смысл принять активированный уголь? Не опасно ли так долго блевать? Страждущие клиенты получают быстрые и чёткие ответы на все вопросы такого плана. Кроме того, в обязанности сочувствующих специалистов входит подбадривание абонентов и удержание их над бездной сна всеми возможными способами – все ведь знают, как опасно засыпать, не проблевавшись до конца. Ну, а если клиент всё же отрубится во время разговора, то оператор может вызвать ему скорую. Или специальную скорую для пьяных – ещё одно направление бизнеса.
Наутро я, конечно, сообразила, что такая служба нафиг никому не нужна. Даже мне самой – потому что я не допускала подобных ошибок лет с семнадцати и смею надеяться, что больше не допущу никогда.

з.ы. Когда-нибудь я перестану быть тормозом и смогу писать на выходных о событиях минувшей недели, а не предыдущей. Аминь.
з.з.ы. Не обращайте пока внимания на мои эксперименты с тэгами.