If you're not angry, you're not paying attention
В четверг, а именно, 23 декабря, у Ниентари был ответственный день, поскольку в клинике неврозов состоялась некая конференция, на которой Её Величество продемонстрировали собравшимся в качестве гвоздя программы. 
Дело в том, что заболевание, которое привело меня в вышеупомянутое заведение, является редкостью, а потому представляет интерес для научного мира. Целиком диагноз звучит так: ДЕПРЕССИВНЫЙ ЭПИЗОД ВЫСОКОЙ СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ С ПСИХОТИЧЕСКИМИ ВКЛЮЧЕНИЯМИ У АКЦЕНТУИРОВАННОЙ ЛИЧНОСТИ.
Услышав эту фразу в первый раз, я сделала круглые глаза и после небольшого ступора попросила записать её на бумажке, а потом побежала хвастаться соседям по палате, какая необычная хворь меня постигла.
Приятно было и то, что я не ошиблась относительно наличия у меня акцентуации, и даже правильно назвала её шизоидно-истероидной, вот только, по словам моего лечащего врача, я упустила неустойчивую, элементы которой у меня тоже присутствуют.
Что касается конференции, то меня известили о ней на прошлой неделе, и тут я испытала противоречивые эмоции. С одной стороны, моя истероидная часть пребывала в экстазе с этого самого момента и до завершения всего мероприятия. А с другой стороны, моё воображение живо нарисовало экзотическую зверушку, ощетинившуюся перед толпой зевак, и я чуть было не сочла положение дел унизительным. К тому же, непосредственно перед выходом на сцену я, как и следовало ожидать, запаниковала.
Моя незамысловатая роль заключалась в том, чтобы, сидя перед публикой, отвечать на вопросы ведущей. Вопросы были самые разные: про моменты из моей биографии (которую им заранее изложила О.Л., между прочим, нарушив врачебную тайну, ну да ладно), про мои отношения с различными людьми, про мои ощущения в то время, когда я заболела, и про изменения в результате лечения. Вопреки собственным ожиданиям, я довольно легко находила нужные слова, так что ведущая заметила, что у меня нет никакой алекситимии. Но я всё равно осталась при своём: вероятно, неожиданное красноречие было обусловлено лишь тем, что я уже много раз обдумывала те вещи, о которых в тот момент пришлось говорить вслух. Вначале я, конечно, была напряжена, но постепенно вошла во вкус и даже добавила в свои ответы немного юмора, что, как ни странно, несколько раз вызвало смех в зале. Социофобия социофобией, а всё же я, что называется, словила кайф. Ещё бы, вы только представьте: целая толпа людей внезапно заинтересовалась доселе невостребованным Богатым-Внутренним-Миром Ниентари и внимательнейшим образом выслушала все её излияния. Вот оно, счастье-то!
Единственное, что меня слегка расстроило, - это то, что обсуждать меня публика принялась не раньше, чем я отправилась обратно в свою палату.
Впрочем, обрывки их мнений дошли до меня через маму, которая позвонила О.Л. и расспросила её обо всём. Оказывается, я прекрасно держалась, замечательно говорила и произвела на всех большое впечатление.
Им было трудно поверить, что больной с описанными симптомами и тот, кого им показали – это один и тот же человек. Кажется, врачи теперь гордятся мной так, как будто сами сделали. 
А у меня, как вы уже поняли, в кой-то веки поднялась самооценка. Хотя нет, она не просто поднялась, а резко подскочила вверх и теперь прямо-таки зашкаливает. 
Так что все остались довольны. Это здорово, когда все довольны, не так ли?
Дело в том, что заболевание, которое привело меня в вышеупомянутое заведение, является редкостью, а потому представляет интерес для научного мира. Целиком диагноз звучит так: ДЕПРЕССИВНЫЙ ЭПИЗОД ВЫСОКОЙ СТЕПЕНИ ТЯЖЕСТИ С ПСИХОТИЧЕСКИМИ ВКЛЮЧЕНИЯМИ У АКЦЕНТУИРОВАННОЙ ЛИЧНОСТИ.
Услышав эту фразу в первый раз, я сделала круглые глаза и после небольшого ступора попросила записать её на бумажке, а потом побежала хвастаться соседям по палате, какая необычная хворь меня постигла.
Приятно было и то, что я не ошиблась относительно наличия у меня акцентуации, и даже правильно назвала её шизоидно-истероидной, вот только, по словам моего лечащего врача, я упустила неустойчивую, элементы которой у меня тоже присутствуют.Что касается конференции, то меня известили о ней на прошлой неделе, и тут я испытала противоречивые эмоции. С одной стороны, моя истероидная часть пребывала в экстазе с этого самого момента и до завершения всего мероприятия. А с другой стороны, моё воображение живо нарисовало экзотическую зверушку, ощетинившуюся перед толпой зевак, и я чуть было не сочла положение дел унизительным. К тому же, непосредственно перед выходом на сцену я, как и следовало ожидать, запаниковала.
Моя незамысловатая роль заключалась в том, чтобы, сидя перед публикой, отвечать на вопросы ведущей. Вопросы были самые разные: про моменты из моей биографии (которую им заранее изложила О.Л., между прочим, нарушив врачебную тайну, ну да ладно), про мои отношения с различными людьми, про мои ощущения в то время, когда я заболела, и про изменения в результате лечения. Вопреки собственным ожиданиям, я довольно легко находила нужные слова, так что ведущая заметила, что у меня нет никакой алекситимии. Но я всё равно осталась при своём: вероятно, неожиданное красноречие было обусловлено лишь тем, что я уже много раз обдумывала те вещи, о которых в тот момент пришлось говорить вслух. Вначале я, конечно, была напряжена, но постепенно вошла во вкус и даже добавила в свои ответы немного юмора, что, как ни странно, несколько раз вызвало смех в зале. Социофобия социофобией, а всё же я, что называется, словила кайф. Ещё бы, вы только представьте: целая толпа людей внезапно заинтересовалась доселе невостребованным Богатым-Внутренним-Миром Ниентари и внимательнейшим образом выслушала все её излияния. Вот оно, счастье-то!
Единственное, что меня слегка расстроило, - это то, что обсуждать меня публика принялась не раньше, чем я отправилась обратно в свою палату.Впрочем, обрывки их мнений дошли до меня через маму, которая позвонила О.Л. и расспросила её обо всём. Оказывается, я прекрасно держалась, замечательно говорила и произвела на всех большое впечатление.
Им было трудно поверить, что больной с описанными симптомами и тот, кого им показали – это один и тот же человек. Кажется, врачи теперь гордятся мной так, как будто сами сделали. А у меня, как вы уже поняли, в кой-то веки поднялась самооценка. Хотя нет, она не просто поднялась, а резко подскочила вверх и теперь прямо-таки зашкаливает. Так что все остались довольны. Это здорово, когда все довольны, не так ли?