Мятеж и… [всё, что вам угодно].

[Вандейский Мятеж]

Правила всем давно известны: я должна выдать 10 фактов о себе на любую тему, которую вы предложите.

Я не слоупок, я просто не была уверена, что у кого-то найдутся вопросы. Потому что у меня, например, есть аск, но всякий раз, как я вспоминаю об этом, меня охватывает стыд и желание выпилить его к херам. Ведь его существование как бы говорит о том, что я считаю себя невъебенно интересной для народа, но его почти девственная чистота безжалостно обличает ошибочность этого убеждения. Результат – тройное унижение: я неинтересна, я неправа, и, вдобавок, каждый желающий может в этом удостовериться. Лучше бы пришли и обосрали, честное слово.
В общем, этот флешмоб приглянулся мне с самого начала, но упоротые соображения из предыдущего абзаца оказались сильнее.
Однако обстоятельства меняются. Во-первых, меня немного обнадёживает постоянный прирост ПЧ, а во-вторых – после того, как я самостоятельно переустановила систему на ноутбуке, мне уже вообще ничего не страшно.
Так что вот. Будь что будет.

 Вандейский Мятеж и

французская литература.

французская литература.
1. Французская литература привлекает меня именно тем, что она французская. Я остерегаюсь каких-либо масштабных обобщений относительно её прочих достоинств, будь то стиль, атмосфера или особенности сюжета; для этого я знакома с ней слишком обрывочно, да и вообще разбираюсь в литературе недостаточно хорошо. Но, влюбленная во Францию пламенной и несуразной любовью, я по-дурацки готова принять с распростёртыми объятиями всё, что имеет к ней хоть малейшее отношение. Хотя это, разумеется, не всегда возможно, потому что гов merde пишут, снимают и делают во всех странах, и Франция – не исключение.
2. Мои любимый французский автор – однозначно Гюго. Ещё я очень уважаю французских экзистенциалистов – Сартра, де Бовуар, Камю; правда, я пока мало что читала из их произведений, но их идеи мне очень близки.
3. По интернету бродит шутка об особенностях классической литературы разных стран. Про французскую там сказано вот что: «История сапожника, вписанная в контекст революции или войны, чтоб ты прочёл историю, читая историю». Не знаю, применима ли эта характеристика ко всей французской классике, но это именно то, за что я люблю Гюго. Вот уж кто мастер превращать единичные судьбы в хроники эпох и одновременно уводить их куда-то в бесконечность, за рамки времени и пространства, где они становятся историями обо всём человеческом роде.
4. Звание нелюбимого французского автора я отдаю Бегбедеру, чьи книжонки представляют собой концентрат неаппетитных продуктов мужской социализации, самодовольно булькающих в собственном соку.
5. Для меня французская литература началась с детских стишков, оригиналы и переводы которых читал мне папа. Я почти не расставалась со сборником, на обложке которого красовалась упоротая улитка-якобинец. Кажется, эта книжка до сих пор валяется где-то дома, вся потрёпанная и обклеенная повязками из скотча.
6. Мне никогда особо не нравился Жюль Верн, но мама и бабушки его обожали, поэтому часто выбирали его книги для чтения вслух. Иногда это приводило к неожиданным результатам. Например, презабавная участь постигла «Таинственный остров». Уж не знаю, кто был в этом повинен – сам Жюль Верн или переводчик – но стиль повествования был старомоден, витиеват и крайне непривычен для детского слуха. Для нас с сестрой его символом стало слово «весьма», которое как-то совсем не использовалось в нашем окружении, зато часто встречалось в этой книге. И вот у нас появилась новая забава: сочинять про героев (которых мы почему-то называли смачнющими товарищами) упоротые истории, стараясь как можно чаще употреблять слово «весьма». Его необходимо было присобачивать даже к именам собственным; например, корабль горе-колонистов – «Благополучный» – назывался, по нашей версии, «Весьма и Весьма Благополучный».
В память о сомнительном детском остроумии наш лексикон до сих пор содержит такие выражения, как «весьма лёгкие работы» и «весьма трудные работы». Понимать их следует в обратном смысле. Дело в том, что наши рассказы наделили предводителя островитян недюжинными задатками самодура и маразматика. Каждое утро он раздавал своим страждущим, но всё ещё смачнющим товарищам десятки бессмысленных поручений. Услышав, что им предстоят весьма трудные работы, все расслаблялись, ибо на деле это означало принести монетку, полежать на берегу или что-то ещё в таком духе. Зато «весьма лёгкие работы» исторгали из всех глоток дружный стон отчаяния, потому что были невыполнимы. Например, «весьма легко» было «сфотографировать Весьма Таинственный Остров с нижней стороны».
Господи, зачем я всё это рассказываю?
7. В подростковом возрасте у меня появилось сразу несколько любимых французских произведений («Отверженные», «Собор Парижской Богоматери», «Граф Монте-Кристо», «Кармен»), но национальность авторов не делала мне ни жарко, ни холодно.
8. Поворотным моментом стала хуперовская экранизация «Отверженных». Почему-то именно после неё меня обуяла иррациональная тяга ко всему французскому – к литературе, к языку, к истории, к мюзиклам, к людишкам. Впрочем, мне трудно разбивать эту страсть на какие-то отдельные составляющие и трудно говорить о литературе, не касаясь всего остального. В моём восприятии всё это сметено в одну кучу.
9. В 13 лет я с возмущением записала «Девяносто третий год» в официальный рейтинг своих нелюбимых книг, где-то между увлекательным пубертатом Толстого и кровожадными развлечениями Тургенева. Сейчас я почти не сомневаюсь, что повторное прочтение вызовет у меня диаметрально противоположные эмоции. Франция, революция, Гюго! Я заранее шалею от счастья и восторга. Загвоздка только в том, что я непременно хочу перечитать «Девяносто третий год» на французском, а для этого надо сперва закончить «Отверженных» на французском, иначе я рискую застрять.
10. Вообще я стремлюсь к тому, чтобы читать книги в оригинале – не только потому, что это помогает совершенствовать язык, но и по другим соображениям. Оригинал не обязательно лучше перевода, но вызывает совсем другие ощущения; у него другой ритм, другие акценты, другие интонации – тут играет роль и звучание языка, и непереводимые смысловые оттенки. А ведь всё это составляет огромный пласт авторской работы. Если есть возможность оценить его – зачем лишать себя этого опыта?

 Вандейский Мятеж и

оптимизация режима.

оптимизация режима.
Какая неловкая тема. Ну что ж, извольте.
1. Я официально приступила к оптимизации режима 6 декабря и обещала регулярно отчитываться, да так ни разу и не удосужилась. Сперва погрязла в учёбе, потом это как-то отошло на второй план, а потом и отчитываться стало не о чем.
2. Я проявляла чудеса упорства и самоконтроля аж до конца декабря. Иногда мне случалось проспать, но никакие единичные нарушения не приводили к стойким сдвигам – я выправляла их на следующий же день, даже если для этого приходилось сократить сон до 2-3 часов.
3. Началом конца стала новогодняя ночь, задержавшая меня на ногах до 6 утра. Предыдущие три недели твёрдо убедили меня, что жалость к себе – мой худший враг и что необходимо всегда заводить будильник на 10.30, невзирая ни на какие обстоятельства. Но в этот раз я решила, что припозднилась по уважительной причине, и сделала себе поблажку.
4. В следующие дни мой режим тронулся, но мне было, в общем-то, пофиг. Я как раз занялась дипломом и постановила, что всё остальное теперь не так уж важно.
5. Последним гвоздём, положившим конец предприятию, стала сессия. Спать в ночь перед экзаменом – роскошь, недоступная прокрастинатору-перфекционисту. Даже будучи более или менее готовой, я не способна просто взять и лечь спать, когда можно что-то ещё прочитать и выучить. После первого экзамена я обдумала всё это и предоставила старым привычкам полную свободу, понимая, что неизбежные бессонные ночи сведут на нет любые усилия.
6. С момента окончания сессии мой режим перекувыркивался раз или два. Кажется, скоро будет третий.
7. Вся эта чехарда меня изрядно раздражает, но это последнее, о чём мне стоит беспокоиться на фоне хардкорных проблем с дипломом.
8. В декабре я решила собирать статистику о своих паттернах сна и скачала приложение, в котором удобно отмечать время укладывания и подъёма. Это прочно вошло в привычку, и у меня уже скопились данные за 3 месяца. Хотя от них было бы больше проку, если бы я ещё записывала причины сбоев.
9. К сожалению, у меня выработалась толерантность к будильнику-бегуну, который сперва казался чуть ли не панацеей. Не проснуться от его воплей по-прежнему невозможно, но теперь я на автомате вскакиваю, ловлю его, выключаю, заваливаюсь обратно в кровать и сладко засыпаю, не выпуская его из рук.
10. Я не слишком расстроена и совсем не обескуражена. Этот небольшой опыт показал, что я не безвольная игрушка в руках биоритмов и таки способна контролировать свой режим. Неудача постигла меня лишь потому, что эта задача перестала быть приоритетной. В следующий раз всё обязательно получится – надо только выбрать подходящий момент, когда внешние обстоятельства не будут помехой.

 Вандейский Мятеж и

прокрастинация.

прокрастинация.
1. Я считаю склонность к прокрастинации главным источником своих проблем и главной угрозой для своих жизненных планов.
2. Спонсоры моей прокрастинации – тревожность, боязнь неудач, отсутствие мотивации, недостаток самоконтроля, медлительность и перфекционизм, раздувающие любую задачу до размеров слона, подспудная уверенность в том, что время – резиновое, восприятие любого дела как экзамена, сосредоточенность на результате в ущерб процессу и на мечтах в ущерб реальности, и, наконец, страх перед требованиями и ожиданиями, которые непременно возрастут в случае успеха. Ох уж эти спонсоры, отбоя от них нет.
3. Я способна подолгу прокрастинировать не только над масштабными проектами вроде диплома, но и над сущими пустяками – например, над сообщениями в контакте.
4. У многих прокрастинаторов есть суперспособность: прокрастинировать до упора, а потом подсуетиться и финишировать с языком на плече в последний оставшийся для этого момент. У меня она раньше тоже была, а потом я всё проебала.
5. Лучшее лекарство от одной прокрастинации – это другая прокрастинация. Например, когда у меня нет никаких обязанностей, кроме работы, я приступаю к ней крайне неохотно. Но когда над душой висит курсовая или диплом, я радостно хватаюсь за рабочие задания так, словно всю жизнь о них мечтала.
6. Однажды я прокрастинировала, читая книгу о том, как избавиться от прокрастинации. Кстати, книга была ничего, но я так ни разу и не попробовала ни один из описанных там приёмов.
7. Прокрастинация заряжает меня любознательностью, вдохновением и энтузиазмом, намазывая благоухающим мёдом тысячи несвоевременных вопросов и занятий. Но в этом мёде столько дёгтя, что всё желанное и любимое оказывается насквозь пропитано горечью.
8. Иногда мне кажется, что я не смогла бы прервать прокрастинацию даже под дулом пистолета.
9. Я употребляла слово «прокрастинация» до того, как это стало мейнстримом. В первое время все смотрели на меня круглыми глазами и спрашивали, что это значит.
10. Я ожидала, что этот вопрос окажется самым лёгким, но в итоге наскребла 10 фактов с большим трудом. Моя прокрастинация – это попутчица, с которой приходится ехать в одном вагоне после бесконечного разговора, исчерпавшего все мыслимые и немыслимые темы. Я всё про неё знаю, мне нечего больше сказать, я безмерно от неё устала, и я не могу ни прогнать её, ни уйти сама.

Не прошло и полгода, а я уже ответила. Буду рада, если кто-нибудь подсыпет ещё вопросов.

запись создана: 25.02.2016 в 21:03

@музыка: Jefferson Airplane - "White Rabbit"

@настроение: Удручённое

@темы: Картошку не любили и не одобряли, Почему я такой орех?, Рецензии и реакции, Тургенев едет в Баден-Баден, Песнь кнута и пряника, Я однажды сказал одну фразу и теперь не могу заткнуться, Цель: оседлать биоритмы, Книги

Comments

[Arme]

Вандейский Мятеж, здравствуйте
Поскольку я то самое "новое ПЧ" (хотя, не знаю, за каким сроком давности считается "новизна"), я полюбопытствую, собственно, о том, что и притянуло внимание: " Вандейский Мятеж и французская литература"

[Вандейский Мятеж]

Arme, здравствуйте)) Я на самом деле увлекаюсь не столько французской литературой в целом, сколько одним конкретным произведением) Но попробую написать.

[Arme]

Вандейский Мятеж, можно и про конкретное произведение. Как угодно.

[Black.Phantom]

Вандейский Мятеж и оптимизация режима.
Как продвигаются попытки оптимизировать режим? Или никаких попыток уже нет по причине экзаменов/исследований/диплома?

И...Вандейский Мятеж и прокрастинация)

[Aldaroshka]

Вандейский Мятеж и "творческий" беспорядок

[Arme]

Вандейский Мятеж, спасибо, прочитала, оказалось очень интересно. Частично наши вкусы совпадают - я тоже очень люблю Гюго. (Интересно, ник взят не в результате некоторого очарования мрачной, но титанической фигурой Лантенака?..) В свою очередь, если хотите, могу написать подобный "опросник" на заданную вами тему.

[Вандейский Мятеж]

Arme, ник мне достался от анонов, которые тоже любили Гюго и историю Франции, но невзлюбили мои рисунки. Сперва я у них была "аноном, который рисует, как Вандейский мятеж", а потом стала просто Вандейским мятежом.

Напишите, может быть, тоже про французскую литературу, интересно будет сравнить)

[Jvk1166z.esp]

Ты и шоколадки!

[Вандейский Мятеж]

Шабнак-Адыр, я не уверена, что сумею наскрести 10 фактов, но попытаюсь %)

[Arme]

Вандейский Мятеж, ок, принято. Напишу, видимо, уже завтра, ибо с телефона не слишком удобно писать длинные тексты, и, написав, ссылку кину.